![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
В середине восьмидесятых годов я неожиданно подружился с Андрюшей Брежневым, внуком генсека. Работая в "Неделе", написал от его лица небольшие забавные воспоминания о дедушке, но Сырокомский не решился их напечатать (вдруг это в разгар перестройки сочтут воспеванием застоя). Я, как обычно, перешел площадь и отдал текст Егору Яковлеву. Он был благополучно напечатан в "Московских новостях".
Между прочим, там упоминалось о том, что Леонид Ильич любил поэзию Серебряного века и часто поражал гостей тем, что читал длинные стихотворения Мережковского наизусть. Честно говоря, я молодому балбесу Андрюше не очень поверил, мог и перепутать что-то, но эту подробность в его воспоминаниях оставил. Потом на нее ссылались другие авторы в разных местах.
И вот только что вышла книга Леонида Млечина (кстати, пасынка упомянутого В.А.Сырокомского) в серии ЖЗЛ: "Брежнев". И там об увлечении Брежнева поэзией говорится достаточно подробно. В частности, приводится юношеское стихотворение, написанное на смерть Воровского и явно являющееся подражанием Игорю Северянину.
Вот оно, с сохранением авторского правописания:
На смерть Воровского!
Это было в Лозане, где цветут гимотропы, где
сказочно дивные снятся где сны.
В центре культурьно кичливой Европы в центре, красивой,
как сказка страны.
В зале огромном стиле "Ампиро" у входа где плещет
струистый фонтан, собралися вопросы решать всего
мира, представители буржуазных культурнейших стран.
Брилианты, монокли, цилиндры и фраки, в петлицах
отличия знаки и запах тончайших раскошных духов.
Длинные речи не нужны, и глупы громкие фразы о добрых
делах
От наркотина лица бессмышленно тупы наглость во взоре и
ложь на устах.
На двери внезапно взоры всех устремились и замер - среди речи
английский сэр.
В залу с улыбкой под шум разговора вошел Воровской
делегат С.С.С.Р.
Шоклинг! позорной культуры, нет лака,
В пышном об-ве говор и шум как смели сюда Вы
явится без фрака, он без цилиндра "мужик"
Простите! не знал я да знать разве мог я что
здесь это важно решающим столь.
У нас это проще во фраке без фрака, в блузе рабочей
в простых сапогах, у нас ведь не нужны отличия
знаков, что нужно решаем всегда и без них.
У нас ведь одеты совсем не как "деньди" в простых
сапогах, в блузе рабочей, кофе не пьют там, там
нет и щербета, но дело там делают не на словах
И замерла зала, как будто невольно звонок председателя
вдруг прогремел;
Господа на сегодня быть может довольно пора отдохнуть
от сегодняшних дел.
А утром в оттеле под фирмой асторий
посол наш, убит был, убийцы рукой
И в книге великой росийской истории
Жертвой прибавилось больше одной!!!
На память И. И. Евсюкову
от Л. Брежнева
1927 г. 13-ое Ноября.
(Архив президента РФ. Из личного фонда Л. И. Брежнева.)
Между прочим, там упоминалось о том, что Леонид Ильич любил поэзию Серебряного века и часто поражал гостей тем, что читал длинные стихотворения Мережковского наизусть. Честно говоря, я молодому балбесу Андрюше не очень поверил, мог и перепутать что-то, но эту подробность в его воспоминаниях оставил. Потом на нее ссылались другие авторы в разных местах.
И вот только что вышла книга Леонида Млечина (кстати, пасынка упомянутого В.А.Сырокомского) в серии ЖЗЛ: "Брежнев". И там об увлечении Брежнева поэзией говорится достаточно подробно. В частности, приводится юношеское стихотворение, написанное на смерть Воровского и явно являющееся подражанием Игорю Северянину.
Вот оно, с сохранением авторского правописания:
На смерть Воровского!
Это было в Лозане, где цветут гимотропы, где
сказочно дивные снятся где сны.
В центре культурьно кичливой Европы в центре, красивой,
как сказка страны.
В зале огромном стиле "Ампиро" у входа где плещет
струистый фонтан, собралися вопросы решать всего
мира, представители буржуазных культурнейших стран.
Брилианты, монокли, цилиндры и фраки, в петлицах
отличия знаки и запах тончайших раскошных духов.
Длинные речи не нужны, и глупы громкие фразы о добрых
делах
От наркотина лица бессмышленно тупы наглость во взоре и
ложь на устах.
На двери внезапно взоры всех устремились и замер - среди речи
английский сэр.
В залу с улыбкой под шум разговора вошел Воровской
делегат С.С.С.Р.
Шоклинг! позорной культуры, нет лака,
В пышном об-ве говор и шум как смели сюда Вы
явится без фрака, он без цилиндра "мужик"
Простите! не знал я да знать разве мог я что
здесь это важно решающим столь.
У нас это проще во фраке без фрака, в блузе рабочей
в простых сапогах, у нас ведь не нужны отличия
знаков, что нужно решаем всегда и без них.
У нас ведь одеты совсем не как "деньди" в простых
сапогах, в блузе рабочей, кофе не пьют там, там
нет и щербета, но дело там делают не на словах
И замерла зала, как будто невольно звонок председателя
вдруг прогремел;
Господа на сегодня быть может довольно пора отдохнуть
от сегодняшних дел.
А утром в оттеле под фирмой асторий
посол наш, убит был, убийцы рукой
И в книге великой росийской истории
Жертвой прибавилось больше одной!!!
На память И. И. Евсюкову
от Л. Брежнева
1927 г. 13-ое Ноября.
(Архив президента РФ. Из личного фонда Л. И. Брежнева.)
